Ник Испанец - Страница 72

Да, подобрал себе Львович помощничка, ничего не скажешь. Он поймал на себе молниеносный взгляд, который продрал его быстрым ознобом, но ничего дальше не последовало, сплошное равнодушие, как будто он являлся предметом мебели. Тут же определенные ответы на вчерашние вопросы пришли сами собой, сам факт, что особняк Сени плотно оккупирован людьми Львовича, указывал на многое. Главарь и раньше не раз проговаривался, что держит с ним контакт, но подобное, ничем не прикрытое сотрудничество, должно иметь очень веские причины и факт этот говорит о многом. А что мешает прояснить? А ничего, он допил свой утренний кофе и направился на второй этаж, к Сене на аудиенцию.

Глава 106 Очень трудный разговор

Но не тут то было, под дверями его тормознул очередной хлопец с кобурой и предложил подождать на стуле, у главаря были медики и проводили какие то процедуры. Ну, на стуле, так на стуле, подождем, с нас не убудет. От нечего делать, Тимоха обшаривал взглядом охранника, тот демонстративно повернул рожу в сторону и рассматривал что — то невероятно интересное на обоях. А пистолетик то у него «Гюрза» знаменитая, чувствуется принадлежность к разным конторам, те что норовили его постоянно обидеть, были вооружены «Грачами», да и кобуры совсем разных типов. Вот мелочь вроде, а приятно и от «Гюрзы» он бы сам не отказался, хоть и видел эту пушку второй раз в жизни. Это очень достойный и уважаемый ствол, о точности и пробивной силе с восторгом отзывались люди, в компетенции которых у Тимохи не было ни малейших сомнений. Тут одна только характеристика 9х21мм значила многое, и магазин на 18 патронов весьма внушал, но присутствовала и ложка дегтя, в виде килограмма веса и приличной отдаче при выстреле. Но, мечтать не вредно, подобные пушки не раздают всяким шарамыжникам, шарамыжники их в виде трофеев сами захватывают. Но дверь, наконец, отворилось, прервав размышления об оружии, вышли две девицы в медицинских халатах с чемоданчиками и охранник, предварительно заглянув в комнату, махнул призывно рукой.

Сеня возлежал розовый, как поросеночек, свежий и веселый, явно девицы ширнули его каким — то весьма ободряющим уколом, или дали что — то живительное выпить.

— Здорово, командир! У тебя, смотрю, друзья новые появились, каждый чих ловят, берегут болезного.

— Привет, я рад твоему позитивному настрою. Про друзей верно заметил, но меня никто не спрашивал, не просил я их о заботе. Но может оно и к лучшему, а? Надоело, если честно, с вилами на паровоз кидаться, пора определиться к какому берегу приставать. Неужели не чувствуешь, что все на тоненького? Не одни, так другие под асфальт закатают, а то и все сразу.

— А Львович чем — то лучше? Как Робин Гуд помогает, и подарки раздает подобно Санта Клаусу?

— Да леший разберет всех этих Львовичей. Провалились бы все разом куда нибудь, вот бы хорошо было. Но Львович, в отличие от остальных не угрожает и условий не ставит, а это дает надежду. Пока просто помогает и информирует и не обязательно все должно с ним плохо закончиться.

— А, по-моему, он просто хитрее немного оппонентов и все. Ему выгодно, чтоб те друг дружку на части рвали и чем сильней они увлечены этим процессом, тем больше вписывается в его планы.

— Да пойми ты, не выжить нам без него. Все, за глотку взяли, уже зачистка пошла. Вадика грохнули, и даже допросить не удосужились, откуда мы знаем, кто у них следующий? Может решили уже всю нашу фирму на ноль помножить, у них запросто, что одна контора, что другая.

— И давно ты уцепился за эту соломинку?

Улыбка слетела с лица Сени, глаза злобно прищурились и Тимоха понял, что перешел черту, хватил через край.

— Я с ним связался сразу, как только понял, что тебя с тюряги самим не выдернуть, силенок мало. Где б ты сейчас находился, если бы он не помог следака уделать? По-моему тут небольшой выбор: в могиле, или в зоне с гнилой статьей. И третий вариант — бегал бы сейчас как бобик на веревочке, связанный кучей расписок и обязательств. Короче, труп во всех случаях, таких как ты, устав велит зачищать сразу после выполнения боевой задачи.

— Сеня, хорош, не бери близко к сердцу. Погорячился я, но ты сам виноват.

— Да задолбал ты, в чем я виноват еще? Тут мечешся, из многих зол меньшее выбираешь, и думаешь, как бы наш Рембо драгоценный не обиделся, на что то и не сдернул по тихой грусти. Как мы все устроены нежно, а вроде не первый день работаем вместе, пора бы уже и доверию какому — то появиться.

— Говорю, не ори, если бы держал меня в курсе, этот разговор вообще не нужен, в принципе.

— Ладно, слухай сюда.

По словам Сени получалось, что их сотрудничество со Львовичем началось ровно с того самого ареста Тимохи, положение было отчаянное, никаких подходов к проклятой тюрьме не просматривалось абсолютно. Так бы и мотать ему срок по очень не уважаемой в блатном сообществе статье или принимать смерть геройскую, но все перевернул внезапный звонок, который наделал крупного переполоху. Никто этому позвонившему и крайне мутному персонажу никаких номеров не давал, и давать не собирался. Сеня хотел сразу оборвать разговор, но не тут, то было, некто гнусавым голоском представился как Юрий Львович и поинтересовался, почему до сих пор ценные кадры на нарах парятся, вместо того, чтоб собирать по помойкам информацию и приносить всякую пользу.

Сеня от подобной наглости слегка обалдел и уточнил машинально: «Что имеется в виду?» А в виду имелись очень конкретные вещи, главарь получил подробную инструкцию действий и гарантии, что все получиться. После этого, операция по выдергиванию Тимохи завертелась, все прошло как по маслу. Сеня робко пытался перевести отношения в материальное русло, но на вопрос: «чем обязан?», услышал только ехидный смешок и просьбу прислушиваться в дальнейшем к мудрым советам. И мудрые советы последовали. Этот таинственный Львович ничего не просил, не пытался приказывать, но Сеня постоянно ощущал его ненавязчивую опеку, к которой быстро привык и даже попросил телефон для обратной связи. Да, похоже, что они все — таки получили мощного покровителя, и это не хорошо и не плохо, это просто есть, это факт. Загадывать и пытаться просчитать мотивы и замыслы таинственного Львовича бесполезно, жизнь сама разведет концы и все тайное станет явным рано или поздно. Сей факт Тимоха принял, смирился и пытался настойчиво себя самоуспокоить, что он никому ничего не обещал и всегда имеет право соскочить в сторону. Сложное чувство. С одной стороны понимаешь, что тебя так ласково на поводок берут, с другой мерзкой ощущение «с вилами на паровоз» уходит, приятно сознавать, что появляется функция «звонок другу». Как будто за стрелковой ротой в тылу, батарея гаубиц встала в прикрытие.